Американский практикующий психотерапевт Елена Левенталь выделяет пять основных типов характеров, которые по-разному думают, по-разному общаются, по-разному любят и по-разному выходят из стрессовых ситуаций; и полагает, что верное раскрытие характера помогает более терпимо относиться к людям и правильнее с ними общаться.
Сегодня Елена – гость нашей студии.
Елена, давайте сразу начнем с краткой характеристики всех пяти видов характеров. Скажем, кто такой
циклотимик?
Елена Левенталь: Во-первых, слово «циклотимик» сразу говорит о какой-то цикличности. Этих людей выделяют в отдельную группу, потому что у них есть перепады: их настроение поднимается то вверх, то вниз. Вот эта цикличность присуща им и в поведении. Но это мы уже можем рассмотреть более внимательным взглядом. Первое впечатление: перед нами какой-нибудь Остап Бендер или Том Сойер, то есть, люди веселые, которые могут наслаждаться жизнью, любят жизнь. И их лозунгом является: «Я люблю жизнь и хочу наслаждаться ею вместе с вами». Эти люди поражают нас часто многообразием богатством своей личности, они действительно многогранны, природа одарила их необычайно щедро.
Совершенно не похожи на них, например, люди эпилептоидного характера.
Эпилептоид – это, знаете, сразу напоминает нам эпилепсию. Почему их так называли? Для них характерно чувство гнева, они очень часто сердятся на нас, на окружающий мир. Потому что они любят власть, они хотят властвовать над всеми окружающими людьми, они хотят контролировать все жизненные ситуации, в которые они только попадают. И когда им это не удается, они испытывают это чувство гнева. И вот это чувство гнева у них напоминает немножко такой вот эпилептоидный припадок, поэтому их так и назвали – эпилептоидные люди. Но нас больше всего интересует их система ценностей. И эта система ценностей необычной для нас опасна, потому что в ней на первом месте стоит желание власти.
Татьяна Ткачук: Циклотимик и гедонист – это одно и то же? Судя по вашему описанию, мне показалось, что это очень близкие типажи.
Елена Левенталь: Знаете, гедонист – это человек, который наслаждается жизнью, он как бы постоянно в этом режиме находится. Циклотимик может, к сожалению, быть не только в режиме наслаждения жизнью, он может проходить довольно сильные депрессии. Например, циклотимический характер был у Пушкина, и мы, во-первых, любим его все, и мы хорошо помним его жизнь, и его жизнь представляет собой взлеты и падения. Если гедонист постоянно наслаждается жизнь, то циклотимик наслаждается жизнью только в те моменты, когда особый метаболизм его мозга выносит его на эту сверкающую вершину, когда у него высокий уровень нейротрансмиттеров (я упомяну такое научное слово). Но он может переживать тяжелые спады, и ни у кого не бывает таких тяжелых депрессий и таких опасных депрессий, как именно у представителей этого характера.
Кстати, вы очень интересно подметили: дело в том, что в каждом характере мы видим сочетание каких-то вещей, которые, кажется, исключают друг друга. Например, у циклотимиков сочетается необычайная любовь к жизни, умение ей наслаждаться с такими вот очень серьезными депрессивными эпизодами.
Татьяна Ткачук: А что касается эпилептоидов, второго типа, о котором вы рассказывали, мне сразу в названии этого типа слышится болезнь…
Елена Левенталь: Да, это действительно так, потому что исторически это произошло от слова «эпилепсия», потому что эти люди переживают очень тяжелые аффекты. Когда они сердятся (а сердятся они довольно часто, потому что окружающая жизнь вовсе не хочет им подчиниться, окружающие люди стараются быть свободными, они не хотят надеть на себя ярмо каких-то ограничений, эпилептоиды в своей жизни очень часто сталкиваются с сопротивлением окружающих), в этот момент у них может быть такой резкий, мощный взрыв гнева, который просто может врачу даже на первых порах напоминать эпилептоидный припадок. То есть, это возникло так исторически, а потом уже это название осталось.
Опять же мы видим противоречие, опять мы видим две вещи, которые, кажется, исключают друг друга. С одной стороны, эти люди - необычайно властные, но, оказывается, эти люди необычайно манипулятивные, и они надевают на себя маску. Вот Ганнушкин, великий русский психиатр, он говорил «эпилептоидная маска». И вдруг этот Саддам Хусейн, жесткий властитель, становится нежным, ласковым. Помните, как Иудушка Головлев – он начинает говорить: «Друг мой, маменька… Брат мой, Петенька», употреблять уменьшительно-ласкательные суффиксы. И в этот момент с нами может произойти одна очень опасная вещь: эта маска может нас обмануть, и мы эту маску можем принять за истинное лицо человека. Но истинным лицом человека является желание власти и контроля над нами.
Татьяна Ткачук: Довольно жутковатый тип вы описали, честно говоря. А что касается третьего типа –
шизоида?
Елена Левенталь: Я очень люблю слово «шизоид». Оно необычайно красиво, потому что оно происходит от латинского слова shiso - расщепление. И вот существование этого человека расщеплено как бы на две реальности. Одна реальность – это тот мир, который мы видим с вами, – вот эта Москва, это мир, который мы можем пощупать, запахи, которые мы осязаем. Но у шизоида есть еще и другая реальность – это его внутренний мир – и эта реальность гораздо более значима и гораздо может быть более яркой. И он проводит большую часть своей жизни вот в этой второй реальности. Эти люди любят одиночество, они стараются при первой возможности уйти в свою спасательную раковину, вот в этот внутренний мир. Они не похожи ни на кого другого.
Татьяна Ткачук: Можно сказать, что эти люди – трудоголики в большинстве своем?
Елена Левенталь: Вы знаете, по-разному. Иногда как раз они могут быть бездеятельны и созерцать вот эту внутреннюю реальность. Они живут ради своей идеи. Эта идея может быть идеей работы, и тогда они удивляют нас своей работоспособностью, они работают по 20 часов в сутки, тем более, они мало спящие, и они очень непривередливы в еде. И перед нами такие люди, которые движут развитие цивилизации, типа Эйнштейна, крупные ученые, шахматисты яркие. Но иногда эта идея может быть оторвана от жизни настолько, что вот он ее созерцает – и он не живет в том мире, в котором мы с вами двигаемся и чувствуем. Поэтому и так, и так бывает. Я думаю, что трудоголики, как говорят, они могут быть среди всех. Важно – ради чего? Важна вот эта вот идея. А вот эта идея, она уже выписана в рамках каждого характера и имеет свои особенности.
Татьяна Ткачук: Что касается четвертого типа –
астеник, – можно ли сказать, что астеник – это человек, который лишен каких-то жизненных сил?
Елена Левенталь: В какой-то степени можно, потому что астения – это слабость. Это люди очень слабые, очень нежные, робкие, застенчивые. У них всегда заниженная самооценка. Сам процесс жизни им тяжел, потому что они настолько иногда живут, знаете, как без кожи. Они воспринимают и чувствуют, понимают любое наше слово, любое наше состояние, наш жест. И это делает их существование довольно некомфортным, потому что они никогда не бывают спокойны, им очень тяжело жить. Они очень мягкие, они не могут сказать «нет», они хотят оказать поддержку всегда нам. И их лозунгом может быть, например: «Я люблю вас и готов принести себя в жертву ради вас». То есть, я думаю, что, наверное, многие… вот я, например, стараюсь своих друзей, близких выбирать, на самом деле, из астеников, потому что это люди очень верные. И хотя, на первый взгляд, они слабые люди, ради тех, кого они любят, ради тех, к кому они привязаны, они делают просто чудеса. Астеники необычайно хороши в семье, в дружеских связях и на работе. Потому что на работе они всегда стараются помочь своим коллегам, всегда поддержать того, кто рядом.
Татьяна Ткачук: Елена, а тип, который вы классифицируете как
истероид, - это человек, склонный к истерикам в буквальном смысле слова?
Елена Левенталь: Да, у них так протекает аффект. Потому что любого из нас можно вывести из себя, и выясняется, что и аффекты у всех разные. Выясняется, что истероиды, они что любят? Они больше всего любят себя. Им так хочется понравиться нам, они делают все, чтобы произвести на нас впечатление. И вместе с тем они достаточно к нам равнодушны. В том случае, когда их жизненная цель – это желание привлекать к себе внимание – не достигается, не реализуется, они могут устроить истерику. Например, дети, подростки устраивают такие истерики в чистом виде. И вот именно этот аффект был исторически назван истерией. То есть, эти люди, конечно, сложны тем, что они равнодушны к нам, им совершенно, на самом деле, не интересно, что с нами происходит, хорошо нам, плохо ли нам. Для них самое главное – произвести впечатление. Мы для них зрители, которые забрели в их театр.
Татьяна Ткачук: И вот теперь, Елена, когда вы перечислили все пять основных типов характеров (или темпераментов, как я бы это назвала), скажите, пожалуйста, как эти знания могут помочь каждому из нас не совершать каких-то типичных ошибок в общении с тем или иным типом?
Елена Левенталь: Это замечательный вопрос. Единственное, я хотела бы уточнить отличие характера от темперамента. Термин «темперамент» ввели еще древние греки, и термин «темперамент» говорит об эмоциональной сфере, о способе выражения эмоций. Но дело в том, что темперамент может меняться в течение жизни. Например, если человек походил на йогу, на медитацию, прошел какие-то группы психотренинга, он становится сразу спокойный, он меняет свою реакцию на стрессовые ситуации, и мы видим, что его темперамент резко изменился. Характер в течение жизни не меняется, потому что характер – это основа личности, это то, что мы приобретаем от своих родителей по наследству, в основе характера лежит определенный генотип. Поэтому при всем нашем уважении к древним грекам, которые заложили очень многое в самых различных областях науки, от термина «темперамент» сегодня мы потихонечку отходим, он нам не дает уже ответы на те вопросы, которые мы ставим.
http://www.svoboda.org/content/transcript/372178.html