Чти Док а брошюру из института
МВД 1977 года на туже тему найду выложу.
Убийства и бандитизм в блокадном Ленинграде
История блокады содержит немало трагических страниц. В советское время они освещались недостаточно, во-первых, из-за соответствующих установок «сверху», во-вторых, из-за внутренней самоцензуры авторов, писавших о борьбе Ленинграда за жизнь.
В последние 20 лет цензурные ограничения были сняты. Вместе с цензурой внешней практически исчезла и внутренняя самоцензура. Это привело к тому, что ещё не столь давно запретные темы стали активно муссироваться в книгах и СМИ.
Одной из таких тем стала тема преступности в блокадном Ленинграде. По мнению отдельных «творцов пера» большего бандитского беспредела город не знал ни до, ни после.
Тема каннибализма, как составной части преступности, особенно часто начала мелькать на страницах печатных изданий. Само собой, подавалось это всё в совершенно претенциозном ключе.
Каково же было истинное состояние преступности в блокадном городе? Обратимся к фактам.
Несомненно, что война вызвала неизбежный всплеск преступности в СССР. Её уровень вырос в несколько раз, уровень судимости – в 2,5-3 раза [1]
Не обошла эта тенденция стороной и Ленинград, оказавшийся, к тому же, в исключительно трудных условиях блокады. К примеру, если в 1938-1940 гг. на 10 тысяч человек совершалось в год 0,6; 0,7 и 0,5 убийства соответственно [2] (т.е., 150-220 убийств в год), то в 1942 году было совершено 587 убийств [3] (по другим данным – 435 [4]). Стоит также учесть, что население Ленинграда составляло в 1942 году далеко не 3 миллиона, как до войны. По состоянию на январь 1942 года, если судить по данным о выдаче карточек, в городе проживало около 2,3 млн. человек, а на 1.12.1942 года – всего 650 тысяч [5]. Среднемесячная численность населения составила 1,24 млн. человек. Таким образом, в 1942 году на 10 000 человек было совершено примерно 4,7 (3,5) убийств, что превысило довоенный уровень в 5-10 раз.
Для сравнения, в 2005 году в Санкт-Петербурге было совершено 901 убийство (1,97 на 10 000), в 2006 – 832 убийства (1,83 на 10 000), т.е. число убийств в блокадном городе было примерно в 2-2,5 раза выше, чем в современном нам. Примерно такое число убийств, как в Ленинграде 1942 года, совершается на данный момент в таких государствах, как ЮАР, Ямайка или Венесуэла, которые возглавляют список стран по уровню убийств, уступая лишь Колумбии [6].
Говоря о преступности в блокаду, нельзя не коснуться упомянутой уже выше темы каннибализма. Для людоедства в УК РСФСР не было статьи, поэтому: «Все убийства с целью поедания мяса убитых, в силу их особой опасности, квалифицировались как бандитизм (ст. 59-3 УК РСФСР).
Вместе с тем, учитывая, что подавляющее большинство указанного выше вида преступлений касалось поедания трупного мяса, прокуратура г. Ленинграда, руководствуясь тем, что по своему характеру эти преступления являются особо опасными против порядка управления, квалифицировала их по аналогии с бандитизмом (по ст. 16-59-3 УК)» (Из докладной записки военного прокурора Ленинграда А. И. Панфиленко А. А. Кузнецову о случаях людоедства) [7]. В отчетах прокуратуры в дальнейшем подобные случаи выделялись из общей массы и шифровались под рубрикой «бандитизм (особая категория)». В спецсообщениях УНКВД по ЛО и городу Ленинграду чаще всего употреблялся термин «людоедство», реже – «каннибализм».
Я не располагаю точными данными о первом случае каннибализма. Есть некоторое расхождение в датах: от 15 ноября до первых чисел декабря. Наиболее вероятным временным промежутком я считаю 20-25 ноября, т.к. первый датированный в спецсообщениях УНКВД по ЛО и гор. Ленинграду случай приходится на 27 ноября, однако и до него был зафиксирован как минимум один [8].
Достигнув максимума в 1-й декаде февраля 1942 года, число преступлений такого рода стало неуклонно снижаться. Отдельные случаи каннибализма ещё отмечаются в декабре 1942 года, однако уже в спецсообщении УНКВД по ЛО и гор. Ленинграду от 7.04.1943 г. констатируется, что «…убийств с целью употребления в пищу человеческого мяса, в марте месяце 1943 года в Ленинграде не отмечено». [9] Можно предположить, что такие убийства прекратились в январе 1943 года, с прорывом блокады. В частности, в книге «Жизнь и смерть в блокированном Ленинграде. Историко-медицинский аспект» сказано, что «В 1943 и 1944 гг. случаи каннибализма и трупоедства в криминальной хронике блокированного Ленинграда уже не отмечались» [10].
Всего за ноябрь 1941 – декабрь 1942 гг. за убийство с целью людоедства, каннибализм и продажу человеческого мяса было арестовано 2057 человек. Кто были эти люди? Согласно уже упоминавшейся записке А. И. Панфиленко, датированной 21 февраля 1942 года, 886 человек, арестованных за каннибализм с декабря 1941 г. по 15 февраля 1942 г., делились следующим образом.
Женщин было подавляюще большинство – 564 чел. (63,5%), что, в общем, не удивительно для города-фронта, в котором мужчины составляли меньшинство населения (около 1/3). Возраст преступников – от 16 и до «старше 40 лет», причём все возрастные группы примерно одинаковы по численности (категория «старше 40 лет» немного преобладает). Из этих 886 человек лишь 11 (1,24%) были членами и кандидатами ВКП(б), ещё четверо – членами ВЛКСМ, остальные 871 – беспартийными. Преобладали безработные (202 чел., 22,4%) и «лица без определённых занятий» (275 чел., 31,4%). Только 131 человек (14,7%) являлся коренным жителем города.
А. Р. Дзенискевич приводит также следующие данные: «Неграмотные, малограмотные и люди с низшим образованием составляли 92,5 процента всех обвиняемых. Среди них... совсем не было верующих людей». [11]
Образ среднестатистического ленинградского каннибала выглядит следующим: это некоренная жительница Ленинграда неопределённого возраста, безработная, беспартийная, неверующая, малообразованная.
Бытует убеждение, что людоедов в блокадном Ленинграде расстреливали поголовно. Однако это не так. По состоянию на 2.06.1942 г., к примеру, из 1913 человек, по которым было закончено следствие, к ВМН было приговорено 586 человек, осуждено к различным срокам лишения свободы – 668 [12]. По всей видимости, к ВМН приговаривались убийцы-людоеды, похищавшие же трупы из моргов, кладбищ и т.п. мест «отделывались» заключением. К подобным выводам приходит и А. Р. Дзенискевич: «Если брать статистику до середины 1943 года, то по статье 16-59-3 УК (особая категория) было осуждено 1700 человек. Из них 364 человека получили высшую меру, 1336 человек были приговорены к различным срокам лишения свободы. С большой степенью вероятности можно предположить, что большинство расстрелянных составляли именно каннибалы, то есть убивавшие людей с целью употребления их тел в пищу. Остальные - уличенные в трупоедстве» [13].
Таким образом, лишь ничтожная часть живших в Ленинграде в то время спасали свою жизнь таким страшным образом. Советские люди даже в тех, кажущихся нам за далью лет невероятными, условиях старались остаться людьми несмотря ни на что.
Хотелось бы сказать о всплеске в те дни собственно бандитизма, на сей раз «обыкновенной категории». Если за последние 5 месяцев 1941 г. по ст. 59-3 УК РСФСР было возбуждено не так много – всего 39 дел [14], то согласно «Справке о работе прокуратуры Ленинграда по борьбе с преступностью и нарушениями законности с 1.07.1941 г. по 1.08.1943 г.» в целом с июня 1941 г. по август 1943 г. по ст. 59-3 УК РСФСР было осуждено уже 2104 человека, из них к ВМН – 435, к лишению свободы – 1669 [15].
