http://semlot.ru/yuvenalnaya-yustitsiya/1112-da-zdravstvuet-nash-sud-samyj-yuvenalnyj-sud-v-mire
"Ювенальный суд как призрак из прошлого
Итак, что мы будем иметь после принятия поправки? Мы будем иметь нового монополиста прав на наших детей – суд. Наш самый честный и самый справедливый. Решения которого, в отличие от решений исполнительного органа, оспорить куда сложнее.
Суд этот будет заниматься вопросами отобрания детей. Он будет решать судьбы детей и семей. Он станет специализированным. В ювенальной тематике. И мы получим де-факто то, от чего в 2010 г. отбились де-юре, отклонив закон о ювенальных судах. Мы получим ювенальный суд.
А чему, собственно, тут удивляться? Разве Уполномоченный по правам ребёнка Павел Астахов не заявил об этом в октябре 2013 г. на конференции в Краснодаре? Дословно: «То, что сегодня называется ювенальной юстицией, в большинстве своем – самое негативное, что есть в сфере различных технологий по изъятию ребенка, по ограничению родителей в их правах, по лишению родительских прав. Именно так общество ее и воспринимает. Понятно, что само определение гораздо уже, чем его пытаются трактовать. (…)"А если говорить о совсем узком вопросе – о ювенальных судах, они у нас есть в виде эксперимента в 12–ти регионах и, в принципе, нормально себя зарекомендовали. Но они вообще никакого отношения не имеют к семье. (…) Нам нужна специализация как следователей так и судей, которые разбирались бы, что они делают. Чтобы эти люди понимали, что заниматься ребенком, решать детскую судьбу – это совсем не то, что расследовать угон машины или разбирать конфликт между соседями". http://www.yuga.ru/news/311800/
Удивляет нас Павел Алексеевич бесконечно: то со шведами обсуждает «наши общие ювенальные подходы», то хвалит незаконные (то есть существующие в нарушение закона) ювенальные суды. Как настоящий юрист.
Как человек осведомлённый (а по своему персональному закону он имеет абсолютное, то есть неограниченное, право получать любую информацию), он, конечно же, знает, о чём говорит, когда рассказывает о «12-ти регионах» и их передовом опыте, и не верить ему нельзя. И это означает, что идём мы к «светлому ювенальному будущему», только теперь в другом обличии.
Рассказывать нам о том, что ювенальные суды – это просто детская специализация судей, можно было до Парламентских слушаний в Госдуме 12 ноября 2009 года, когда еврокомиссары кричали на представителей общественности, что в России будет только та ювенальная юстиция, которую они нам назначат, и никакой другой.
Они в своих мечтах были уже столь близки к победе, что неосмотрительно позволили представить в раздаточные материалы массу документов о том, как эта ювенальная юстиция должна выглядеть в нашей жизни. И что ювенальный суд – это орган, который занимается помимо дел малолетних преступников, именно делами об отобрании ребёнка и о лишении родительских прав. Да мы, собственно, и сами это знаем по ситуациям во Франции, Финляндии, Германии и прочих странах, уверенно идущих по ювенальному пути.
Что же касается самой «детской специализации» - она у нас существует уже давно, целый ряд постановлений Верховного суда (например, постановление «О судебной практике по делам несовершеннолетних» N 7от 14 февраля 2000 г.) определил все её механизмы, и все юристы, работающие с детьми-нарушителями, это знают. Значит, это – ложная цель, призванная прикрыть истинные намерения невидимых режиссёров.
"
в тему
"Ювенальный суд как призрак из прошлого
Итак, что мы будем иметь после принятия поправки? Мы будем иметь нового монополиста прав на наших детей – суд. Наш самый честный и самый справедливый. Решения которого, в отличие от решений исполнительного органа, оспорить куда сложнее.
Суд этот будет заниматься вопросами отобрания детей. Он будет решать судьбы детей и семей. Он станет специализированным. В ювенальной тематике. И мы получим де-факто то, от чего в 2010 г. отбились де-юре, отклонив закон о ювенальных судах. Мы получим ювенальный суд.
А чему, собственно, тут удивляться? Разве Уполномоченный по правам ребёнка Павел Астахов не заявил об этом в октябре 2013 г. на конференции в Краснодаре? Дословно: «То, что сегодня называется ювенальной юстицией, в большинстве своем – самое негативное, что есть в сфере различных технологий по изъятию ребенка, по ограничению родителей в их правах, по лишению родительских прав. Именно так общество ее и воспринимает. Понятно, что само определение гораздо уже, чем его пытаются трактовать. (…)"А если говорить о совсем узком вопросе – о ювенальных судах, они у нас есть в виде эксперимента в 12–ти регионах и, в принципе, нормально себя зарекомендовали. Но они вообще никакого отношения не имеют к семье. (…) Нам нужна специализация как следователей так и судей, которые разбирались бы, что они делают. Чтобы эти люди понимали, что заниматься ребенком, решать детскую судьбу – это совсем не то, что расследовать угон машины или разбирать конфликт между соседями". http://www.yuga.ru/news/311800/
Удивляет нас Павел Алексеевич бесконечно: то со шведами обсуждает «наши общие ювенальные подходы», то хвалит незаконные (то есть существующие в нарушение закона) ювенальные суды. Как настоящий юрист.
Как человек осведомлённый (а по своему персональному закону он имеет абсолютное, то есть неограниченное, право получать любую информацию), он, конечно же, знает, о чём говорит, когда рассказывает о «12-ти регионах» и их передовом опыте, и не верить ему нельзя. И это означает, что идём мы к «светлому ювенальному будущему», только теперь в другом обличии.
Рассказывать нам о том, что ювенальные суды – это просто детская специализация судей, можно было до Парламентских слушаний в Госдуме 12 ноября 2009 года, когда еврокомиссары кричали на представителей общественности, что в России будет только та ювенальная юстиция, которую они нам назначат, и никакой другой.
Они в своих мечтах были уже столь близки к победе, что неосмотрительно позволили представить в раздаточные материалы массу документов о том, как эта ювенальная юстиция должна выглядеть в нашей жизни. И что ювенальный суд – это орган, который занимается помимо дел малолетних преступников, именно делами об отобрании ребёнка и о лишении родительских прав. Да мы, собственно, и сами это знаем по ситуациям во Франции, Финляндии, Германии и прочих странах, уверенно идущих по ювенальному пути.
Что же касается самой «детской специализации» - она у нас существует уже давно, целый ряд постановлений Верховного суда (например, постановление «О судебной практике по делам несовершеннолетних» N 7от 14 февраля 2000 г.) определил все её механизмы, и все юристы, работающие с детьми-нарушителями, это знают. Значит, это – ложная цель, призванная прикрыть истинные намерения невидимых режиссёров.
"
в тему
