Артемиус
Модератор форума
Средства влияния: массовые коммуникации
Говоря о средствах и приемах внушения, нельзя не вспомнить о Габриэле Тарде, который первым обратил внимание на ту исключительно важную роль, которую играет пресса и в целом средства массовой информации (СМИ), воздействуя на умы и поведение людей. В дальнейшем разработки Тарда послужили основой для создания теории массовых коммуникаций.
http://topwar.ru/17584-sredstva-vliyaniya-massovye-kommunikacii.html
Говоря о средствах и приемах внушения, нельзя не вспомнить о Габриэле Тарде, который первым обратил внимание на ту исключительно важную роль, которую играет пресса и в целом средства массовой информации (СМИ), воздействуя на умы и поведение людей. В дальнейшем разработки Тарда послужили основой для создания теории массовых коммуникаций.
Тарду принадлежит идея о том, что развитие средств коммуникации от изобретения книгопечатания до газет, телеграфа и т.д. осуществ-ляется как развитие все более усовершенствованных средств массового внушения. Одним из следствий этого процесса стало появление в новейшей истории нового, не существовавшего раньше феномена — общественного мнения. Тард полагает (как это ни удивительно для современного человека), что в средневековой Европе не было единого мнения, поскольку в малых сообществах, не объединенных средствами массовой коммуникации, существовали лишь единичные или фрагментарные мнения и суждения, каждое из которых было по-настоящему выстраданным и взвешенным. Позднее, когда появляются книги, а далее газеты и журналы, возникает возможность тиражирования идей, мнений и суждений, благодаря чему существовавшие ранее в виде фрагментов мнения объединяются.
Тард полагает, что общественным становится мнение, высказанное каким-то индивидом, а затем тысячекратно растиражированное, до-полненное, исправленное в суждениях других людей. Оно как бы обка-тывается и правится до тех пор, пока не обретает вид устоявшегося, общепринятого взгляда.
Тард пишет о двух этапах в развитии коммуникации. Первый завершается созданием письменности, книг и театра. Второй — появлением прессы и в целом СМИ. Причем каждый вид средств коммуникации формирует свой тип массы. Так, устная коммуникация, осуществляемая посредством разговора, порождает толпы. Письменная, печатная, по мнению Тарда, формирует публику. Более того, коммуникация определяет тип лидера. И если у толпы — это вожди или «вожаки», как называет их Лебон, то у публики появляется новый тип вождя — политик-публицист.
Когда появляется пресса, то она по силе и массовости своего воз-действия превосходит все, что существовало до нее. Если устным выступлением можно воздействовать на сотни, самое большее, на тысячи людей, вводя их в гипнотический транс, то с помощью печатного слова это можно проделывать уже с десятками миллионов людей.
Тард пишет: «… через все это многообразие просматривается что-то вроде общего закона: это все увеличивающийся разрыв между числом вождей и числом ведомых: 20 ораторов или вождей gentes (родов — лат.) в античные времена управляли городом в 2000 граждан, между прочим, соотношение 1 к 100. А в наше время 20 журналистов, проданных или купленных, управляют иной раз 40 миллионами человек; соотношение 1 к 200 000″ (Цит. по Московичи С, 1996, с. 251).
Журналисты, таким образом, по мнению Тарда, это тоже вожди-гипнотизеры. С помощью СМИ они омассовляют людей, делают каждого членом невидимой, распыленной массы. Пресса тиражирует образцы убеждений, верований, моды, навязывает мнения, внушает мысли. Она тиражирует и навязывает поведение, и даже образ жизни. Мысли, слова, поступки людей, благодаря СМИ, становятся всеобщими, массовыми.
Самое драматическое подтверждение этому выводу психологии масс мы находим в современной истории, в случаях так называемого «феномена Вертера». Речь о том, как широкое освещение в СМИ случаев суицида порождает волну подражательных самоубийств. Понятие «феномен Вертера» ввел в социальную психологию американский исследователь Дэвид Филипс, взявший название из книги Иоганна фон Гете «Страдания молодого Вертера». Книга эта, где главный герой Вертер совершает самоубийство, имела громадное воздействие на читателей. Настолько громадное, что вызвала волну самоубийств по всей Европе.
Д. Филипс, изучая статистику самоубийств в США с 1947 по 1968 годы, обнаружил, что после публикаций на страницах газет рассказа о самоубийстве в течение последующих двух месяцев самоубийств совершалось на 58 случаев больше, чем обычно. Р. Чалдини в этой связи отмечает, что каждое сообщение о самоубийстве убивало 58 человек, которые могли бы продолжать жить (Чалдини Р., 1999).
Филипс установил также, что тенденция роста самоубийств, главным образом, наблюдалась в том регионе, где исходный случай само-убийства широко освещался в прессе. Причем проявлялась такая закономерность: чем шире была огласка самоубийства, тем больше было число последующих подражательных самоубийств. Следует подчеркнуть именно подражательный характер самоубийств, поскольку самоубийства, следовавшие за публикацией, в основном совершали люди, которые были хоть в чем-то схожи с самоубийцей, о котором сообщалось в СМИ, — по возрасту, полу, социальной группе и т. д. Таким образом, на основании открытого им «феномена Вертера», Филипс выявил печальную тенденцию: после публикации информации о самоубийстве определенные люди, похожие на самоубийцу, убивают самих себя лишь на том основании, что начинают считать идею самоубийства вполне «законной», «нормальной» — ведь так поступают другие, такие же как и он. Здесь мы лишний раз видим подтверждение действия как закона подражания Г. Тарда, так и его же совместного с Лебоном вывода относительно громадного пагубного влияния СМИ.
В итоге деятельности именно средств массовой коммуникации возникли, говоря современным языком, массовая культура и массовое общество. Если в малых сообществах прошлого, полагает Тард, голоса и мнения взвешивались, то в массовом обществе голоса подсчитываются. Пресса, таким образом, привела к власти количества, к власти массы, к ослаблению влияния интеллекта.
В механизмах воздействия на толпу и на публику имеются существенные различия. В толпе, собранной в одном месте, осуществляется физическое внушение. Здесь основную роль играет физическая близость людей: контакт глаз, тел, звуки голоса, дыхание, запахи, возбуждение, передаваемое по всем, как вербальным, так и невербальным, каналам коммуникации. Словом, в толпе происходит физическое, в буквальном смысле, заражение.
СМИ используют чисто психологические, менталистские средства воздействия, создавая общие чувства, мысли и мнения на расстоянии. И хотя сенсорное заражение в толпе идет интенсивнее, чем ментальное у публики, общественное мнение публики может оказаться подчас устойчивее, чем настроение толпы. Хотя, с другой стороны, Тард особенно подчеркивает, что мнения публики тоже достаточно подвижны и изменчивы. На основании этого он первым высказал мысль о необходимости и возможности исследования и зондажа общественного мнения.
Одним из факторов, способствующих внушаемости публики, является то, что читателя (и, добавим, слушателя и зрителя) воодушевляет и завораживает сам факт того, что одновременно вместе с ним читают, слушают или смотрят сотни тысяч или миллионы других людей, хотя он не видит и не ощущает присутствия тех, кто вместе с ним подвергается воздействию СМИ.
Кроме того, в массовом обществе индивида привлекает возможность придерживаться такого же «как у всех» мнения, т. е. не иметь своего собственного. Достаточно вспомнить, как мы в спорах наиболее весомым считаем аргумент, что высказываемся не от себя лично, сообщаем не свое мнение, а заявляем «от имени». Если есть поддержка мнению от окружающих, то человек начинает верить в свою абсолют-ную правоту — ведь так считают все. Этого достаточно, чтобы чувствовать полную уверенность и считать себя носителем истины в последней инстанции. Еще раз напомним слова Г. Лебона: в массе побеждает не истина, а большинство.
Важно отметить, что СМИ формируют у потребителей своей продукции (публики — по Тарду) привычку или зависимость, подобную наркотической. Начало этому процессу положила пресса. Позднее, с появлением радио и телевидения (а сегодня с полным основанием можно говорить и об Интернете), процесс формирования зависимости публики от СМИ пошел более интенсивно и стал более эффективным. Современные СМИ также формируют свои массы, но массы особого рода. Члены этих масс разобщены, они не образуют физических толп, их связь чисто психологическая. Поэтому такие массы можно назвать психологическими массами.
Человек массового общества утратил способность и потребность вырабатывать свое мнение, формировать собственные установки. Он ждет, когда за него и для него это сделают другие. Затем готовые мнения, мысли, стандарты и даже клишированные эмоции, желания и потребности приобретаются им посредством СМИ точно так же, как приобретаются другие потребительские товары. Причем индивид воспринимает и использует их как свои собственные мысли, мнения, установки, чувства и потребности.
Тем самым, СМИ становятся властителями «умов», источником мнений, которые выражаются затем как массовое мнение. Поэтому, считает Тард, сначала власть владеет СМИ, но потом СМИ начинают владеть властью. В массовом обществе, таким образом, СМИ начинают постепенно занимать место традиционных вождей. Вот как характеризует эту ситуацию Г. Лебон: «Газеты руководят общественным мнением в Соединенных Штатах, но сами состоят под управлением нескольких финансистов, направляющих журналистику из своих контор. Могущество их гибельнее могущества самых злейших тиранов, потому что, во-первых, оно безымянно, и, во-вторых, потому что они руководствуются только личными интересами, чуждыми интересам страны» (Лебон Г., 1995, с. 115). В качестве примера подобного влияния прессы Лебон указывает на то, что газеты, сформировав нужное им общественное мнение, вынудили правительство США начать в конце XIX века войну с Испанией.
В этой связи Г. Тард высказывает интересное мнение, что вопреки широко распространенному убеждению, будто бы развитие СМИ приводит к усилению демократических тенденций в обществе, происходит обратный процесс. А именно: возрастает влияние и власть самих СМИ. И, как следствие, идет нарастание тоталитаризма, происходит поляризация влияния.
Дело в том, что СМИ не дают публике возможности для установления диалогических отношений. Они осуществляют однонаправлен-ное воздействие на читателя, слушателя, зрителя. И, следовательно, те, кто владеет средствами коммуникации или кто в них работает, те и диктуют свои мысли, установки, мнения всем потребителям информации, которые лишены возможности высказывать свои мнения, воз-ражать или спорить. Они обречены на пассивное восприятие чужих мыслей и мнений. Тард замечает по этому поводу, что публика лишь иногда влияет на журналиста, в то время как сам он влияет на нее постоянно. В результате усиливается не демократия, а тирания СМИ.
К тому же журналисты навязывают публике далеко не лучшие образцы мыслей, мнений и морали. С помощью СМИ они разрушают традиции, портят нравы, ломают само разумное устройство общества. Благодаря их деятельности культивируются низменные страсти: зависть, жадность, порочность, тиражируются продажность, пошлость, поверх-ностность, суррогаты.
Кроме того, развитие СМИ и их монополизация ведет к масштабности подражания и конформизму. В соответствии с законом подражания, вождь-лидер копируется теперь уже в десятках и сотнях миллионов образцов. Возникает монополия авторитета, который концентрируется в узком круге лиц, а в конце концов — в лице одного, главного вождя.
Еще в конце XIX века Тард предсказал, что благодаря развитию СМИ в будущем произойдет невиданная по масштабам персонификация авторитета и власти, вследствие чего появятся такие чудовищные тиранические вожди, в сравнении с которыми поблекнут самые грандиозные деспоты прошлого — Цезарь, Наполеон и т. д. Как известно, в XX веке это пророчество Г. Тарда неоднократно нашло свое трагическое подтверждение.
Господство СМИ приводит к тому, что неимоверно увеличивается власть вождей, когда авторитет концентрируется на одном полюсе, а преклонение — на другом. Разумеется, подобное развитие событий не носит фатального характера. Противоядием от тоталитарных тенденций является демонополизация и конкуренция СМИ. Монополия же на информацию всегда приводит к таким результатам, которые предсказал Тард и которые человечество пережило в XX веке.
Выше мы уже говорили, что Тард, анализируя развитие СМИ, утверждает, что появляются вожди нового типа — публицисты. С. Московичи пишет по этому поводу, что это такой тип политика, которому требуется лишь телегеничность и представительный голос. Все остальное: речь, «упаковку» или имидж и т. д. — сделают для него купленные журналисты-лакеи и другая обслуга (Московичи С, 1996).
Тард полагает, что общественным становится мнение, высказанное каким-то индивидом, а затем тысячекратно растиражированное, до-полненное, исправленное в суждениях других людей. Оно как бы обка-тывается и правится до тех пор, пока не обретает вид устоявшегося, общепринятого взгляда.
Тард пишет о двух этапах в развитии коммуникации. Первый завершается созданием письменности, книг и театра. Второй — появлением прессы и в целом СМИ. Причем каждый вид средств коммуникации формирует свой тип массы. Так, устная коммуникация, осуществляемая посредством разговора, порождает толпы. Письменная, печатная, по мнению Тарда, формирует публику. Более того, коммуникация определяет тип лидера. И если у толпы — это вожди или «вожаки», как называет их Лебон, то у публики появляется новый тип вождя — политик-публицист.
Когда появляется пресса, то она по силе и массовости своего воз-действия превосходит все, что существовало до нее. Если устным выступлением можно воздействовать на сотни, самое большее, на тысячи людей, вводя их в гипнотический транс, то с помощью печатного слова это можно проделывать уже с десятками миллионов людей.
Тард пишет: «… через все это многообразие просматривается что-то вроде общего закона: это все увеличивающийся разрыв между числом вождей и числом ведомых: 20 ораторов или вождей gentes (родов — лат.) в античные времена управляли городом в 2000 граждан, между прочим, соотношение 1 к 100. А в наше время 20 журналистов, проданных или купленных, управляют иной раз 40 миллионами человек; соотношение 1 к 200 000″ (Цит. по Московичи С, 1996, с. 251).
Журналисты, таким образом, по мнению Тарда, это тоже вожди-гипнотизеры. С помощью СМИ они омассовляют людей, делают каждого членом невидимой, распыленной массы. Пресса тиражирует образцы убеждений, верований, моды, навязывает мнения, внушает мысли. Она тиражирует и навязывает поведение, и даже образ жизни. Мысли, слова, поступки людей, благодаря СМИ, становятся всеобщими, массовыми.
Самое драматическое подтверждение этому выводу психологии масс мы находим в современной истории, в случаях так называемого «феномена Вертера». Речь о том, как широкое освещение в СМИ случаев суицида порождает волну подражательных самоубийств. Понятие «феномен Вертера» ввел в социальную психологию американский исследователь Дэвид Филипс, взявший название из книги Иоганна фон Гете «Страдания молодого Вертера». Книга эта, где главный герой Вертер совершает самоубийство, имела громадное воздействие на читателей. Настолько громадное, что вызвала волну самоубийств по всей Европе.
Д. Филипс, изучая статистику самоубийств в США с 1947 по 1968 годы, обнаружил, что после публикаций на страницах газет рассказа о самоубийстве в течение последующих двух месяцев самоубийств совершалось на 58 случаев больше, чем обычно. Р. Чалдини в этой связи отмечает, что каждое сообщение о самоубийстве убивало 58 человек, которые могли бы продолжать жить (Чалдини Р., 1999).
Филипс установил также, что тенденция роста самоубийств, главным образом, наблюдалась в том регионе, где исходный случай само-убийства широко освещался в прессе. Причем проявлялась такая закономерность: чем шире была огласка самоубийства, тем больше было число последующих подражательных самоубийств. Следует подчеркнуть именно подражательный характер самоубийств, поскольку самоубийства, следовавшие за публикацией, в основном совершали люди, которые были хоть в чем-то схожи с самоубийцей, о котором сообщалось в СМИ, — по возрасту, полу, социальной группе и т. д. Таким образом, на основании открытого им «феномена Вертера», Филипс выявил печальную тенденцию: после публикации информации о самоубийстве определенные люди, похожие на самоубийцу, убивают самих себя лишь на том основании, что начинают считать идею самоубийства вполне «законной», «нормальной» — ведь так поступают другие, такие же как и он. Здесь мы лишний раз видим подтверждение действия как закона подражания Г. Тарда, так и его же совместного с Лебоном вывода относительно громадного пагубного влияния СМИ.
В итоге деятельности именно средств массовой коммуникации возникли, говоря современным языком, массовая культура и массовое общество. Если в малых сообществах прошлого, полагает Тард, голоса и мнения взвешивались, то в массовом обществе голоса подсчитываются. Пресса, таким образом, привела к власти количества, к власти массы, к ослаблению влияния интеллекта.
В механизмах воздействия на толпу и на публику имеются существенные различия. В толпе, собранной в одном месте, осуществляется физическое внушение. Здесь основную роль играет физическая близость людей: контакт глаз, тел, звуки голоса, дыхание, запахи, возбуждение, передаваемое по всем, как вербальным, так и невербальным, каналам коммуникации. Словом, в толпе происходит физическое, в буквальном смысле, заражение.
СМИ используют чисто психологические, менталистские средства воздействия, создавая общие чувства, мысли и мнения на расстоянии. И хотя сенсорное заражение в толпе идет интенсивнее, чем ментальное у публики, общественное мнение публики может оказаться подчас устойчивее, чем настроение толпы. Хотя, с другой стороны, Тард особенно подчеркивает, что мнения публики тоже достаточно подвижны и изменчивы. На основании этого он первым высказал мысль о необходимости и возможности исследования и зондажа общественного мнения.
Одним из факторов, способствующих внушаемости публики, является то, что читателя (и, добавим, слушателя и зрителя) воодушевляет и завораживает сам факт того, что одновременно вместе с ним читают, слушают или смотрят сотни тысяч или миллионы других людей, хотя он не видит и не ощущает присутствия тех, кто вместе с ним подвергается воздействию СМИ.
Кроме того, в массовом обществе индивида привлекает возможность придерживаться такого же «как у всех» мнения, т. е. не иметь своего собственного. Достаточно вспомнить, как мы в спорах наиболее весомым считаем аргумент, что высказываемся не от себя лично, сообщаем не свое мнение, а заявляем «от имени». Если есть поддержка мнению от окружающих, то человек начинает верить в свою абсолют-ную правоту — ведь так считают все. Этого достаточно, чтобы чувствовать полную уверенность и считать себя носителем истины в последней инстанции. Еще раз напомним слова Г. Лебона: в массе побеждает не истина, а большинство.
Важно отметить, что СМИ формируют у потребителей своей продукции (публики — по Тарду) привычку или зависимость, подобную наркотической. Начало этому процессу положила пресса. Позднее, с появлением радио и телевидения (а сегодня с полным основанием можно говорить и об Интернете), процесс формирования зависимости публики от СМИ пошел более интенсивно и стал более эффективным. Современные СМИ также формируют свои массы, но массы особого рода. Члены этих масс разобщены, они не образуют физических толп, их связь чисто психологическая. Поэтому такие массы можно назвать психологическими массами.
Человек массового общества утратил способность и потребность вырабатывать свое мнение, формировать собственные установки. Он ждет, когда за него и для него это сделают другие. Затем готовые мнения, мысли, стандарты и даже клишированные эмоции, желания и потребности приобретаются им посредством СМИ точно так же, как приобретаются другие потребительские товары. Причем индивид воспринимает и использует их как свои собственные мысли, мнения, установки, чувства и потребности.
Тем самым, СМИ становятся властителями «умов», источником мнений, которые выражаются затем как массовое мнение. Поэтому, считает Тард, сначала власть владеет СМИ, но потом СМИ начинают владеть властью. В массовом обществе, таким образом, СМИ начинают постепенно занимать место традиционных вождей. Вот как характеризует эту ситуацию Г. Лебон: «Газеты руководят общественным мнением в Соединенных Штатах, но сами состоят под управлением нескольких финансистов, направляющих журналистику из своих контор. Могущество их гибельнее могущества самых злейших тиранов, потому что, во-первых, оно безымянно, и, во-вторых, потому что они руководствуются только личными интересами, чуждыми интересам страны» (Лебон Г., 1995, с. 115). В качестве примера подобного влияния прессы Лебон указывает на то, что газеты, сформировав нужное им общественное мнение, вынудили правительство США начать в конце XIX века войну с Испанией.
В этой связи Г. Тард высказывает интересное мнение, что вопреки широко распространенному убеждению, будто бы развитие СМИ приводит к усилению демократических тенденций в обществе, происходит обратный процесс. А именно: возрастает влияние и власть самих СМИ. И, как следствие, идет нарастание тоталитаризма, происходит поляризация влияния.
Дело в том, что СМИ не дают публике возможности для установления диалогических отношений. Они осуществляют однонаправлен-ное воздействие на читателя, слушателя, зрителя. И, следовательно, те, кто владеет средствами коммуникации или кто в них работает, те и диктуют свои мысли, установки, мнения всем потребителям информации, которые лишены возможности высказывать свои мнения, воз-ражать или спорить. Они обречены на пассивное восприятие чужих мыслей и мнений. Тард замечает по этому поводу, что публика лишь иногда влияет на журналиста, в то время как сам он влияет на нее постоянно. В результате усиливается не демократия, а тирания СМИ.
К тому же журналисты навязывают публике далеко не лучшие образцы мыслей, мнений и морали. С помощью СМИ они разрушают традиции, портят нравы, ломают само разумное устройство общества. Благодаря их деятельности культивируются низменные страсти: зависть, жадность, порочность, тиражируются продажность, пошлость, поверх-ностность, суррогаты.
Кроме того, развитие СМИ и их монополизация ведет к масштабности подражания и конформизму. В соответствии с законом подражания, вождь-лидер копируется теперь уже в десятках и сотнях миллионов образцов. Возникает монополия авторитета, который концентрируется в узком круге лиц, а в конце концов — в лице одного, главного вождя.
Еще в конце XIX века Тард предсказал, что благодаря развитию СМИ в будущем произойдет невиданная по масштабам персонификация авторитета и власти, вследствие чего появятся такие чудовищные тиранические вожди, в сравнении с которыми поблекнут самые грандиозные деспоты прошлого — Цезарь, Наполеон и т. д. Как известно, в XX веке это пророчество Г. Тарда неоднократно нашло свое трагическое подтверждение.
Господство СМИ приводит к тому, что неимоверно увеличивается власть вождей, когда авторитет концентрируется на одном полюсе, а преклонение — на другом. Разумеется, подобное развитие событий не носит фатального характера. Противоядием от тоталитарных тенденций является демонополизация и конкуренция СМИ. Монополия же на информацию всегда приводит к таким результатам, которые предсказал Тард и которые человечество пережило в XX веке.
Выше мы уже говорили, что Тард, анализируя развитие СМИ, утверждает, что появляются вожди нового типа — публицисты. С. Московичи пишет по этому поводу, что это такой тип политика, которому требуется лишь телегеничность и представительный голос. Все остальное: речь, «упаковку» или имидж и т. д. — сделают для него купленные журналисты-лакеи и другая обслуга (Московичи С, 1996).
http://topwar.ru/17584-sredstva-vliyaniya-massovye-kommunikacii.html
))
