Про опознавательные знаки
Камрады, я не лез в опознавательно-знаковые обсуждения до тех пор, пока эти обсуждения не попали сюда – в раздел «Формирование роты». Но раз уж высшей волей темы эти отнесены к моей юрисдикции, то я выскажусь перед тем, как эти темы закрыть.
Задача взаимного опознавания незнакомыми друг с другом членами сообщества – это, мягко говоря, не новая задача, поэтому мне представляется, что если ее и нужно решать, то с учетом накопленного за тысячи лет опыта.
Насколько я понял, условия, при которых опознавательный знак должен работать сформулированы камрадами с точки зрении дистанции опознавания: вблизи и издаля.
Упрощу задачу вдвое: издаля опознаваться чаще всего не нужно. Ни масоны, ни разведчики, ни выпускники Йеля не вешают на себя знаков, позволяющих тайно опознавать друг друга в толпе или в иных «дальних» условиях.
Офицер – выпускник Вест-Пойнта не цепляет перстень училища на головной убор, выходя «на рубеж» в Ираке, в надежде, что его опознает свой брат однокашник, который служит в рядах гвардейцев Саддама.
Аналогично – соваться в пост-БП толпу с ясно опознаваемым для всех символом «У меня припасены ништяки» – это даже не риск, это прямая заявка на премию Дарвина.
Опознавательный знак тайного сообщества никогда не должен работать сам, без разрешения его носителя – это что-то вроде аксиомы. Поэтому, если выпускник училища может невзначай показать перстень, уголовник – наколку, а выпускник старой английской школы – надеть клубный галстук, то масоны, например, вообще не создавали носимых знаков, чтобы их нельзя было обнаружить при обыске.
Вместо этого, они могли подать знак, используя жесты или, например, столовые приборы, но это только в том случае, когда они считали оправданным риск враждебного распознавания. Схожим образом, якудза, в отличие от наших блатарей, не снимают на публике рубашку, чтобы не показать посторонним свои татуировки.
Поэтому.
Никаких шевронов или прочих пуговиц-булавок.
Для инициации процесса взаимного узнавания достаточно одного нейтрального слова «камрад», которое употребляет тот, кто принял решение «задать вопрос».
Это слово можно упомянуть даже в речи с броневичка, если вы хотите спросить у толпы «Есть тут кто свой?».
А вот дальше – классика предписывает ступенчатое опознавание.
Первая ступень, «отзыв» на знак/вопрос/слово/инициацию, может быть достаточно широко известен, чтобы его мог знать всякий, кто хоть немного «в теме».
Для тех, кто хочет опознаваться со мной, я назначаю два слова «Гоблин» и «Беркем». Эти два слова нужно произнести в любом предложении, беседуя с человеком, который употребил слово «камрад».
Например, можно тупо спросить «Ты от Беркема или от Гоблина?», а можно выругаться «Вот же беркем-твою-мать! Каких только гоблинов земля не носит!»
Все.
Публичное опознавание закончено.
Если вы располагаете знаками распознавания второй ступени, определяющим некое подмножество, конкретную роту, общину и т.п., то используйте их после публичного опознавания, если сочтете нужным.
Такие знаки потому и названы знаками второй ступени опознавания, что они используются после первичного опознавания, которое по определнию является более широко известным, чем вторичное.
Договаривайтесь друг с другом об этих знаках второй ступени (словах, фразах и фигурах пальцами), но только – в своем кругу, менее публично, чем это только что сделал я.
Если же вы по прежнему полны решимости утвердить некую разновидность шеврона или иной «военно-общинно-кулацкой» атрибутики, то продолжайте этот процесс пожалуйста не здесь, не в разделе «Формирование роты».
«Опознавательские» темы в данном разделе будут закрыты мной примерно через неделю. Неделю даю на окончание беседы или на переадресацию обсуждения в другие разделы – на ваше усмотрение.