Люфтваффе — противодействие налётам[править | править вики-текст]
Дневные налёты[править | править вики-текст]
Тяжёлые бомбардировщики (B-17 и др.), несущие на борту несколько оборонительных 12,7-мм пулемётов, представляли собой грозную цель для атакующих истребителей, однако, идя в плотном строю, они не могли эффективно уклоняться от атак последних, более того, на боевом курсе они должны были поддерживать постоянную скорость и высоту для точного бомбометания, поэтому отдельно взятый самолёт не мог эффективно защититься от направленной на него атаки.
После осмотра сбитых бомбардировщиков B-17 и B-24 офицеры люфтваффе пришли к выводу, что для поражения тяжёлого бомбардировщика нужно не менее 20 попаданий с задней полусферы 20 мм снарядов пушки MG 151. Пилоты со средней стрелковой подготовкой попадали в бомбардировщик только 2 % выпущенных по цели снарядов, таким образом для уверенного поражения самолёта необходимо было выпустить по цели не менее 1000 снарядов. Ранние версии Fw 190, основного немецкого дневного перехватчика, были вооружены двумя пушками MG FF с боекоплектом 500 снарядов, позднее истребитель вооружили пушками MG 151, которые превосходили MG FF в дальности действительного огня. Эффективная дальность стрельбы истребителей не превышала 400 м, в то время как стрелки бомбардировщиков открывали огонь с дистанции 1000 м. Однако немецкие пилоты обнаружили, что для поражения бомбардировщика из менее защищенной передней полусферы достаточно четырёх — пяти попаданий[21].
Однако атака боевого порядка B-17 «в лоб» была далеко не простым делом. При скорости сближения около 200 м/с (700 км/ч) на прицеливание и стрельбу отводилось не более 2 секунд. После атаки предстояло ещё уклониться от столкновения, что учитывая размер B-17, было также не просто. Эксперт люфтваффе Ганс Филипп, имевший опыт боевых действий как на Восточном, так и на Западном фронте, писал[22]:
« Сражаться с двумя десятками русских истребителей, так и ждущих, чтобы их ужалили, или с английскими Спитфайрами было в радость. Никто не задумывался при этом о смысле жизни. Но когда на тебя летят семьдесят огромных «Крепостей», вся твоя грешная жизнь проносится в памяти за считанные секунды. »
Для увеличения эффективности Fw 190 в качестве перехватчика, количество пушек на самолёте увеличили до четырёх, при этом увеличив боекомплект, в дальнейшем Fw 190 получил мощную 30 мм пушку MK 108, нескольких выстрелов которой хватало для поражения бомбардировщика.
В середине августа 1943 года на вооружение люфтваффе принимается очередное чудо-оружие — ракеты Wurframmen Granate 21 (Wfr.Gr.21 Dodel, используемые и в наземных установках 21 cm Nebelwerfer 42), трубчатые направляющие которых подвешивались под консолями крыла истребителей: по одной у одномоторных (Messerschmitt Bf.109 и Focke-Wulf Fw 190) и по две на двухмоторных (Bf 110) машинах, на некоторых (Messerschmitt Me.410) — даже по по четыре. Немцы ожидали, что эти ракеты станут основным оружием в борьбе с крупными формированиями бомбардировщиков, однако из-за низкой кучности стрельбы, а значит — и невысокой точности попадания, ракеты Dodel не сыграли какой-либо заметной роли в борьбе с бомбардировщиками.
Также не имели успеха тяжёлые самолёты Ju 88P и Me 410, оснащённые пушками крупного для авиации калибра 37, 50 и даже 75 мм. В конце войны некоторого успеха в борьбе с крупными бомбардировочными формированиями достигли реактивные истребители Me 262, оснащённые ракетами R4M, которые позволяли атаковать бомбардировщики вне эффективной дальности стрельбы оборонительных 12,7-мм пулемётов[23].
Проведённые в 1943 году исследования показали, что более половины бомбардировщиков были сбиты после потери защиты со стороны своей группы[24]. Для решения этой проблемы командование ВАК США разработало строй Combat box, в котором бомбардировщики располагались в шахматном порядке, обеспечивая друг другу защиту с помощью оборонительного вооружения. В результате атака крупных групп бомбардировщиков стала весьма непростой задачей для пилотов люфтваффе[25][26]. Участвовавшие в атаках американских бомбардировщиков лётчики-истребители люфтваффе сравнивали их строй с летящим дикобразом (нем. fliegendes Stachelschwein). Однако для сохранения огневого взаимодействия бомбардировщики должны были строго сохранять своё место в строю, что препятствовало противозенитному маневрированию, делая их уязвимыми для огня зенитной артиллерии немцев. К тому же немецкие истребители разработали новую тактику атаки групп бомбардировщиков: они атаковали группу на высокой скорости, ведя огонь по группе в целом, стремясь нанести как можно больший урон при минимальном риске, вместо того, чтоб атаковать отдельные самолёты.
В результате потери B-17 в отдельных миссиях превышали 25 %, например, во втором налёте на Швайнфурт было потеряно 60 самолётов из 291[27]. Высокие потери сохранялись, пока бомбардировщики не получили эффективные дальние истребители сопровождения (в особенности P-51 Mustang), что привело, между февралём и июнем 1944 года, к деградации люфтваффе, как эффективного средства перехвата - немецкие истребители сами перехватывались американскими и в результате имели все меньше шансов на выполнение своей основной задачи борьбы с бомбардировщиками союзников.
С лета 1944 на вооружение истребительной авиации Люфтваффе стали поступать реактивные самолёты, как Me 262, так и более экзотичный Me.163 Komet, который вёл огонь вертикально вверх, по сигналу фотодатчика при пролёте под самолётом противника. Последние произвели лишь несколько вылетов, при этом было потеряно 11 машин, в то время как они смогли уничтожить лишь 9 самолётов союзников (по другим источникам было сбито 16 самолетов союзников при 10 потерянных машинах). Также предполагалось применять, для противодействия бомбардировщикам, и столь экзотическое оружие как планер-истребитель (BV 40).
Министр вооружения Третьего рейха Альберт Шпеер позже в своих воспоминаниях писал[28]:
Нелепая затея. В 1944 году в течение нескольких месяцев армады вражеских бомбардировщиков сбрасывали в среднем по 300 тонн бомб в день, а Гитлер мог бы обрушить на Англию три десятка ракет <Фау-2> общей мощностью 24 тонн в сутки, что является эквивалентом бомбовой нагрузки всего лишь дюжины «Летающих крепостей». Я не только согласился с этим решением Гитлера, но и поддержал его, совершив одну из серьёзнейших своих ошибок. Гораздо продуктивнее было бы сосредоточить наши усилия на производстве оборонительных ракет «земля-воздух». Такая ракета была разработана ещё в 1942 году под кодовым именем «Вассерфаль» (Водопад) …
Поскольку мы впоследствии выпускали по девятьсот больших наступательных ракет каждый месяц, то вполне могли бы производить ежемесячно несколько тысяч этих меньших по размерам и стоимости ракет. Я и сейчас думаю, что с помощью этих ракет, в сочетании с реактивными истребителями, мы, с весны 1944 года успешно защищали бы нашу промышленность от вражеских бомбардировок, но Гитлер, «одержимый жаждой мести, решил использовать новые ракеты (Фау-2) для обстрела Англии».
Ночные налёты[править | править вики-текст]
Для противодействия ночным налётам в Люфтваффе была создана ночная истребительная авиация, по мере развития вбиравшая в себя такие новейшие технические достижения, как системы раннего радиолокационного обнаружения, централизованное наведение истребителей станциями слежения, радиоэлектронные системы навигации и автоматического управления огнём, инфракрасные прицелы (Spanner I и др.), системы распознавания «свой-чужой». Лётчики ночной истребительной авиации считались элитой люфтваффе.[29]
Уже во время войны, в 1941 году, командир группы ночных истребителей обер-лейтенант Рудольф Шенерт считал, что атаковать бомбардировщики, летя горизонтально под ними, намного проще, чем заходить снизу вверх, а после атаки снова резко уходить вниз. Результатом этого стали эксперименты по установке на ночной истребитель Дорнье Do.17 пулемёт, стреляющий вертикально вверх. В итоге это вылилось в создание т. н. «неправильной музыки» — вооружения истребителей, стреляющего вперёд-вверх под углом 65-70 градусов к продольной оси самолёта для поражения цели снизу.
С октября 1943 году ночная истребительная авиация получила на вооружение новую машину — специализированный Heinkel He 219 Uhu (всего 268 ед.). Он стал одним из самых эффективных самолётов Второй мировой войны (например, командир группы, капитан Манфред Мейрер, имел 65 побед в столкновениях с «Ланкастерами», майор Штрейб на опытном самолёте смог сбить 5 бомбардировщиков в одном вылете, оберфельдфебель Морлок за 12 минут сбил 6 самолётов).
Курт Вельтер стал первым пилотом ночной истребительной авиации, начавшим летать на реактивном Me.262. Стал самым результативным пилотом (около 30 побед), воевавшим на нём (всего на его счету 51 самолёт противника).
См. также: Nachtjagdgeschwader 1
Потери немецких ПВО[править | править вики-текст]
Бои с армадами тяжелых бомбардировщиков и «Мустангов» приводили к тяжелым потерям немецких летчиков-истребителей: за первые четыре месяца 1944 года их погибло свыше тысячи. Часто это были невосполнимые потери, если гибли опытные пилоты-эксперты, поскольку немцам катастрофически не хватало горючего, необходимого для подготовки новых летчиков.
Начиная с весны 1943 года люфтваффе держало на западном фронте 2/3 всех своих сил, к середине 1944 около 70 % немецких лётчиков-истребителей были заняты в ПВО внутри страны[30]. Соответственно уменьшались возможности люфтваффе на Восточном фронте, где советская авиация к 1944 достигла уверенного превосходства.
Массированные бомбардировки территории Германии привели к принятию рейхсминистерством авиации (RLM) в июле 1944 «Срочной истребительной программы» (производство Me.262, He 162, Go.229 и др., при полном прекращении выпуска бомбардировщиков).