На то, чтобы запасти достаточный запас дров, ушло три дня. Еще день после того отдыхали. Этот день Влад посвятил общению с самым маленьким, а также игре со старшими детьми в шахматы, которые - небольшие походные - все-таки притащил в схрон. Он предпочитал шахматы любой другой игре, так как они развивают логику и во многом похожи на театр военных действий - по сути, это и есть его уменьшенная копия. Если тактике обучаются на практике, то стратегию хорошо изучать по такой игре. В годы юности Влад много времени посвятил шахматам, играя в клубе, даже спал с доской под подушкой. Лучший его результат был, конечно, скромным - всего лишь 3-е место на районном турнире, но ему тогда было всего 16, а противостояли ему три десятка взрослых опытных спортсменов, в том числе мастера, кандидаты в мастера и сильные перворазрядники. Влад так и не выяснил, в какой степени он овладел этой игрой, но пару раз сыграл вслепую со средними по уровню мастерства шахматистами, в обоих случаях выиграл. И держать в уме картинку, видеть, откуда идут угрозы, и как лучше сыграть - оказалось очень сложным, и он восхитился гению некоторых гроссмейстеров, игравших вслепую на десятках досок одновременно. Потом, конечно, затянула служба, и в шахматы изредка удавалось сыграть разве что против компьютера. Но навыки планирования, полученные от игры в шахматы, помогали видеть "за деревьями лес", поэтому и сейчас он понимал, что лучше предпринять для противодействия врагу.
Супруга боялась его отпускать, но понимала, что не удержит, и он все равно вновь уйдет для свершения мести тем, кто попрал международное право и рискнул повторить судьбу наполеоновских и фашистских войск, которые остались удобрять нашу русскую землю, принеся этим хотя бы какую-то пользу... Сестра по отношению к Мите, своему мужу, относилась иначе, любила его, безусловно, но ей требовался от него отдых, и она даже в какой-то мере радовалась, когда он уходил... словно бы на работу, как раньше, будто бы ничего не поменялось, только вместо домов вокруг - деревья, да не хватает маленьких радостей в виде компьютера с интернетом и телевизора со спутниковой антенной...
Все чаще стали говорить о необходимости расширения маленького диверсионного отряда. У всех были товарищи, некоторые из которых могли бы оказать помощь в уничтожении врага. Но места в схроне не оставалось, к тому же Влад не хотел рисковать безопасностью близких, нужна была база для постоянной дислокации. И тут он вспомнил про один замаскированный охотничий домик... Места вокруг были лесистые, и охотников водилось немало. Однажды, много лет назад, знакомый охотник показал ему и его товарищу домик, расположенный в лесу. Это был даже не столько домик, сколько землянка. Поразительным оказалось то, что охотник запамятовал точное место расположения, и полдня потратили втроем на поиски этого домика. Нашли его случайно - он был мастерски построен, так, что только находясь в нескольких метрах от него - и то лишь со стороны входа, удалось его увидеть. Входом он располагался в сторону ручья, находившегося в трех-четырех метрах от него. Сверху был засыпан землей, которая поросла травой - и все это напоминало один из бесчисленных холмов в этих лесах. Но самое удивительное было то, что внутри этого домика можно было расположить до 20 бойцов - даже нары были устроены в два яруса, экономя пространство. Не зная хотя бы приблизительное место этого домика, его никогда не найдешь. По найденной в землянке тогда газете удалось выяснить, что навещали охотничий домик не меньше десяти лет назад. Значит, он был заброшен, следовательно, мало кто о нем знает, да и кто из них остался в живых к сему времени. Решили проверить состояние этого убежища, а потом навестить старых друзей, с этой целью вновь собрались в дорогу. Влад не был уверен, что он сможет его отыскать, но надеялся на это, ведь кроме него из присутствующих больше никто не знал это место.
Выдвинулись налегке, не экономя только на оружии и боеприпасах - на этом экономить никогда нельзя - лучше лишнюю банку тушенки не кинуть в рюкзак, но положить лишний магазин патронов не мешает. Место находилось далеко и, чтобы добраться до него, ушел световой день. Но это расстояние, с учетом, что оно исчислялось по лесным чащам, увеличивало скрытность будущих членов группы. Домик Влад сумел разыскать, хотя это было нелегко - с того дня, когда он был здесь первый и единственный раз, прошло более 10 лет. Как Влад и ожидал, он был совершенно заброшенным, но в то же время выглядел надежным - не мешало бы только дверь поправить и замаскировать. Расположились на ночь здесь же, поужинав.
Утром, с трудом пытаясь добудиться до Михалыча, Влад почувствовал запах перегара. Осмотревшись, увидел фляжку Михалыча, которая была пуста, но из нее разило спиртом. Все понятно! По-всему выходит, что Михалыч в схроне разыскал стратегические, как их называл Влад, запасы спирта, и отлил себе, а тут, ночью, пока товарищи спали, всосал в себя горячительного напитка с неумеренной крепостью... Эх, черт! - выругался про себя Влад. Он боялся этого пристрастия к алкоголю Михалыча, полагая, что это их всех может погубить. Но делать было нечего - Михалыч не казался пьяным, хотя и разило перегаром от него за версту, но впереди ждали дела, приняли решение идти в город, полагая, что после многокилометрового перехода Михалыч совсем придет в себя.
Листва уже почти вся опала - серые деревья и затянувшееся тучами небо создавали грустное настроение, грозил пойти дождь. Влад вспомнил - где-то читал, что ученые доказали - на настроение влияет освещенность. Если света недостаточно, на человека нападает хандра и меланхолия, поэтому осень - сезон грусти, а летом - в условиях яркого солнечного освещения - мы оживляемся вместе с природой. Шел, размышляя, когда вдруг почувствовал что-то неладное и всмотрелся вперед.
- Лечь! - скомандовал он резко, но негромко, падая на землю, и Митя, услышав, моментально отреагировал также.
Но Михалыч реакцией и сообразительностью не порадовал - стал медленно разворачиваться, в его глазах читался вопрос, который был готов сорваться с его уст... Но так и не сорвался. Тонкая струйка побежала у него со лба вниз, и Михалыч тяжело рухнул бездыханным.
Свист пуль, пролетавших над головой, а также впивающихся в землю перед ними, одновременно со звуком выстрелов, заставил наших бойцов действовать быстро. Перекатившись, Влад прикрылся деревом и послал короткую очередь вперед, после чего вновь сменил позицию. Недалеко отстреливался Митя.
Впереди забегали.
- Тах, тах! - Влад берег патроны и стрелял только прицельно - тратить расточительно патроны он не мог себе позволить.
Приблизившись к Мите, дал ему знак двигаться влево, бросив тому два магазина с патронами для карабина.
- Стреляй чаще, я зайду со спины.
- Принял.
Митя ушел влево, стреляя в сторону врага с удвоенной частотой. Он доверился Владу - они уже прошли через ряд испытаний, и кому не доверять, как боевому товарищу, к тому же скрепленному с тобой узами родства. Влад постарался незаметно, двигаясь вправо по часовой стрелке, обойти врага. Отойдя на достаточное расстояние, он приспустил бегом. Ветки били по глазам, как жаль, что защитных стрелковых очков у него не было.
В свое время американские военные распространили статистику, согласно которой около 10 процентов солдат получали ранения в виде поражения зрения осколками снарядов и разлетающихся от попаданий материалов. Ввиду этого необходимость ношения специальных защитных очков была официально признана, и очки вошли в экипировку солдат.
Ага, вот и они! Американцы рассредоточились всего на несколько метров - видимо, привыкнув сражаться в городских условиях в оккупированным ими странах, где бойцы группы максимально приближены и далеко от друг друга не отходят, использовать лучшую тактику в лесу они попросту не сумели, или даже не знали. Практически в упор Влад успел расстрелять несколько бойцов, прежде чем двое оставшихся метнулись в стороны и укрылись за деревьями. Да вот только от растерянности они вновь подставили спину - но уже Мите, который очередью прошил одного из солдат. Последний оставшийся, увидев, что он попал в западню, внезапно решился на отчаянный поступок и выскочил на Влада, отбросив карабин, и замахнувшись на него своим ножом.
Влад, доселе считающий, что от амеров нельзя ожидать рукопашной атаки, и даже бой с тем здоровенным негром был вследствие попытки того уйти от неотвратимой смерти от пули, не ожидал нападения и запоздало блокировал удар карабином. Ка-бар успел рассечь мышцу груди, не пронзив легкое, но следующим ударом приклада Влад ударом того в висок покончил с врагом.
Кровь обильно полилась из раны, и Влад сорвал с плеча чехол с индивидуальным перевязочным пакетом, в котором у него также находилась медицинская игла и шовный материал. Эта игла представляет собой полукруг, благодаря чему ею можно сшивать раны. Иглу Влад хранил в пузырьке со спиртом, где она всегда находилась в максимальной чистоте. Шовный материал представлял собой обычную капроновую нить, находящуюся в тоненькой стеклянной колбе, герметично запаянной. Здесь же был совсем небольшой мультитул, из китайского ширпотреба, главным инструментом которого Влад признавал небольшие плоскогубцы, впрочем, достаточные для удержания иглы.
Сняв верхнюю одежду, Влад разбил колбочку и извлек нить, которую натянул на иглу. Ушко иглы было хитрым, не как в игле портных, требующих попасть в отверстие. Здесь нить в натяженном состоянии раздвигала тонкий хвостовик и закреплялась на игле - на все - секунда.
Вонзив иглу в грудную мышцу, Влад сжал до боли зубы. Кровь продолжала сочиться, хотя уже меньше. Вот здесь и оказался полезным мультитул - с помощью мини-плоскогубцев удалось протянуть иглу сквозь ткани живой плоти. Пальцами шить оказалось бы куда сложнее - в крови игла скользила бы.
Подошел Митя и охнул. Он с ужасом на лице наблюдал, как его родственник занимается шитьем самого себя, словно поступил на курсы кройки и шитья.
Наконец, шов был закончен. Сверху приладил перевязочный материал из разорванного индивидуального пакета. Грудь онемела, движение рукой натягивало кожу и причиняло боль. Но пора было двигаться - потратили несколько драгоценных минут, а к врагу может подойти подмога. Собрали боеприпасы - благо те подходили под трофейные карабины.
- Жаль Михалыча, - произнес Митя.
- Да. Но что поделаешь - сам выбрал свою судьбу. Запрещал ему бухло, да без толку. Так бы проворнее оказался. Не нужно нам было сегодня выдвигаться, переждали бы денек, глядишь, и Михалыч бы до конца протрезвел, и жив остался бы. Да и этих, непонятно откуда здесь оказавшихся, не встретили бы.
- Похоже, прочесывают леса. Нас ищут?
- Кто знает... Ладно, пошли, - и Влад, закинув на спину сброшенный в начале боя тактический рюкзак, осмотрев магазин карабина на наличие патронов и заменив на полностью укомплектованный, быстрым шагом тронулся в нужном направлении.
Вздохнув с сожалением, поглядев на погибшего товарища, Митя последовал за ним. Нехорошо товарища бросать, не похоронив, конечно, но задержись они здесь - и понадобится рыть не одну могилу, а все три... Война ищет своих жертв, смерть с косой косит без устали...
Супруга боялась его отпускать, но понимала, что не удержит, и он все равно вновь уйдет для свершения мести тем, кто попрал международное право и рискнул повторить судьбу наполеоновских и фашистских войск, которые остались удобрять нашу русскую землю, принеся этим хотя бы какую-то пользу... Сестра по отношению к Мите, своему мужу, относилась иначе, любила его, безусловно, но ей требовался от него отдых, и она даже в какой-то мере радовалась, когда он уходил... словно бы на работу, как раньше, будто бы ничего не поменялось, только вместо домов вокруг - деревья, да не хватает маленьких радостей в виде компьютера с интернетом и телевизора со спутниковой антенной...
Все чаще стали говорить о необходимости расширения маленького диверсионного отряда. У всех были товарищи, некоторые из которых могли бы оказать помощь в уничтожении врага. Но места в схроне не оставалось, к тому же Влад не хотел рисковать безопасностью близких, нужна была база для постоянной дислокации. И тут он вспомнил про один замаскированный охотничий домик... Места вокруг были лесистые, и охотников водилось немало. Однажды, много лет назад, знакомый охотник показал ему и его товарищу домик, расположенный в лесу. Это был даже не столько домик, сколько землянка. Поразительным оказалось то, что охотник запамятовал точное место расположения, и полдня потратили втроем на поиски этого домика. Нашли его случайно - он был мастерски построен, так, что только находясь в нескольких метрах от него - и то лишь со стороны входа, удалось его увидеть. Входом он располагался в сторону ручья, находившегося в трех-четырех метрах от него. Сверху был засыпан землей, которая поросла травой - и все это напоминало один из бесчисленных холмов в этих лесах. Но самое удивительное было то, что внутри этого домика можно было расположить до 20 бойцов - даже нары были устроены в два яруса, экономя пространство. Не зная хотя бы приблизительное место этого домика, его никогда не найдешь. По найденной в землянке тогда газете удалось выяснить, что навещали охотничий домик не меньше десяти лет назад. Значит, он был заброшен, следовательно, мало кто о нем знает, да и кто из них остался в живых к сему времени. Решили проверить состояние этого убежища, а потом навестить старых друзей, с этой целью вновь собрались в дорогу. Влад не был уверен, что он сможет его отыскать, но надеялся на это, ведь кроме него из присутствующих больше никто не знал это место.
Выдвинулись налегке, не экономя только на оружии и боеприпасах - на этом экономить никогда нельзя - лучше лишнюю банку тушенки не кинуть в рюкзак, но положить лишний магазин патронов не мешает. Место находилось далеко и, чтобы добраться до него, ушел световой день. Но это расстояние, с учетом, что оно исчислялось по лесным чащам, увеличивало скрытность будущих членов группы. Домик Влад сумел разыскать, хотя это было нелегко - с того дня, когда он был здесь первый и единственный раз, прошло более 10 лет. Как Влад и ожидал, он был совершенно заброшенным, но в то же время выглядел надежным - не мешало бы только дверь поправить и замаскировать. Расположились на ночь здесь же, поужинав.
Утром, с трудом пытаясь добудиться до Михалыча, Влад почувствовал запах перегара. Осмотревшись, увидел фляжку Михалыча, которая была пуста, но из нее разило спиртом. Все понятно! По-всему выходит, что Михалыч в схроне разыскал стратегические, как их называл Влад, запасы спирта, и отлил себе, а тут, ночью, пока товарищи спали, всосал в себя горячительного напитка с неумеренной крепостью... Эх, черт! - выругался про себя Влад. Он боялся этого пристрастия к алкоголю Михалыча, полагая, что это их всех может погубить. Но делать было нечего - Михалыч не казался пьяным, хотя и разило перегаром от него за версту, но впереди ждали дела, приняли решение идти в город, полагая, что после многокилометрового перехода Михалыч совсем придет в себя.
Листва уже почти вся опала - серые деревья и затянувшееся тучами небо создавали грустное настроение, грозил пойти дождь. Влад вспомнил - где-то читал, что ученые доказали - на настроение влияет освещенность. Если света недостаточно, на человека нападает хандра и меланхолия, поэтому осень - сезон грусти, а летом - в условиях яркого солнечного освещения - мы оживляемся вместе с природой. Шел, размышляя, когда вдруг почувствовал что-то неладное и всмотрелся вперед.
- Лечь! - скомандовал он резко, но негромко, падая на землю, и Митя, услышав, моментально отреагировал также.
Но Михалыч реакцией и сообразительностью не порадовал - стал медленно разворачиваться, в его глазах читался вопрос, который был готов сорваться с его уст... Но так и не сорвался. Тонкая струйка побежала у него со лба вниз, и Михалыч тяжело рухнул бездыханным.
Свист пуль, пролетавших над головой, а также впивающихся в землю перед ними, одновременно со звуком выстрелов, заставил наших бойцов действовать быстро. Перекатившись, Влад прикрылся деревом и послал короткую очередь вперед, после чего вновь сменил позицию. Недалеко отстреливался Митя.
Впереди забегали.
- Тах, тах! - Влад берег патроны и стрелял только прицельно - тратить расточительно патроны он не мог себе позволить.
Приблизившись к Мите, дал ему знак двигаться влево, бросив тому два магазина с патронами для карабина.
- Стреляй чаще, я зайду со спины.
- Принял.
Митя ушел влево, стреляя в сторону врага с удвоенной частотой. Он доверился Владу - они уже прошли через ряд испытаний, и кому не доверять, как боевому товарищу, к тому же скрепленному с тобой узами родства. Влад постарался незаметно, двигаясь вправо по часовой стрелке, обойти врага. Отойдя на достаточное расстояние, он приспустил бегом. Ветки били по глазам, как жаль, что защитных стрелковых очков у него не было.
В свое время американские военные распространили статистику, согласно которой около 10 процентов солдат получали ранения в виде поражения зрения осколками снарядов и разлетающихся от попаданий материалов. Ввиду этого необходимость ношения специальных защитных очков была официально признана, и очки вошли в экипировку солдат.
Ага, вот и они! Американцы рассредоточились всего на несколько метров - видимо, привыкнув сражаться в городских условиях в оккупированным ими странах, где бойцы группы максимально приближены и далеко от друг друга не отходят, использовать лучшую тактику в лесу они попросту не сумели, или даже не знали. Практически в упор Влад успел расстрелять несколько бойцов, прежде чем двое оставшихся метнулись в стороны и укрылись за деревьями. Да вот только от растерянности они вновь подставили спину - но уже Мите, который очередью прошил одного из солдат. Последний оставшийся, увидев, что он попал в западню, внезапно решился на отчаянный поступок и выскочил на Влада, отбросив карабин, и замахнувшись на него своим ножом.
Влад, доселе считающий, что от амеров нельзя ожидать рукопашной атаки, и даже бой с тем здоровенным негром был вследствие попытки того уйти от неотвратимой смерти от пули, не ожидал нападения и запоздало блокировал удар карабином. Ка-бар успел рассечь мышцу груди, не пронзив легкое, но следующим ударом приклада Влад ударом того в висок покончил с врагом.
Кровь обильно полилась из раны, и Влад сорвал с плеча чехол с индивидуальным перевязочным пакетом, в котором у него также находилась медицинская игла и шовный материал. Эта игла представляет собой полукруг, благодаря чему ею можно сшивать раны. Иглу Влад хранил в пузырьке со спиртом, где она всегда находилась в максимальной чистоте. Шовный материал представлял собой обычную капроновую нить, находящуюся в тоненькой стеклянной колбе, герметично запаянной. Здесь же был совсем небольшой мультитул, из китайского ширпотреба, главным инструментом которого Влад признавал небольшие плоскогубцы, впрочем, достаточные для удержания иглы.
Сняв верхнюю одежду, Влад разбил колбочку и извлек нить, которую натянул на иглу. Ушко иглы было хитрым, не как в игле портных, требующих попасть в отверстие. Здесь нить в натяженном состоянии раздвигала тонкий хвостовик и закреплялась на игле - на все - секунда.
Вонзив иглу в грудную мышцу, Влад сжал до боли зубы. Кровь продолжала сочиться, хотя уже меньше. Вот здесь и оказался полезным мультитул - с помощью мини-плоскогубцев удалось протянуть иглу сквозь ткани живой плоти. Пальцами шить оказалось бы куда сложнее - в крови игла скользила бы.
Подошел Митя и охнул. Он с ужасом на лице наблюдал, как его родственник занимается шитьем самого себя, словно поступил на курсы кройки и шитья.
Наконец, шов был закончен. Сверху приладил перевязочный материал из разорванного индивидуального пакета. Грудь онемела, движение рукой натягивало кожу и причиняло боль. Но пора было двигаться - потратили несколько драгоценных минут, а к врагу может подойти подмога. Собрали боеприпасы - благо те подходили под трофейные карабины.
- Жаль Михалыча, - произнес Митя.
- Да. Но что поделаешь - сам выбрал свою судьбу. Запрещал ему бухло, да без толку. Так бы проворнее оказался. Не нужно нам было сегодня выдвигаться, переждали бы денек, глядишь, и Михалыч бы до конца протрезвел, и жив остался бы. Да и этих, непонятно откуда здесь оказавшихся, не встретили бы.
- Похоже, прочесывают леса. Нас ищут?
- Кто знает... Ладно, пошли, - и Влад, закинув на спину сброшенный в начале боя тактический рюкзак, осмотрев магазин карабина на наличие патронов и заменив на полностью укомплектованный, быстрым шагом тронулся в нужном направлении.
Вздохнув с сожалением, поглядев на погибшего товарища, Митя последовал за ним. Нехорошо товарища бросать, не похоронив, конечно, но задержись они здесь - и понадобится рыть не одну могилу, а все три... Война ищет своих жертв, смерть с косой косит без устали...